Odessa Daily › Большая Одесса ›

Одна Синица и один Лозница погоды не делают

19 ноября 2010 в 16:09

Конечно, очень радостно, что хотя бы на сороковой день рождения Международного кинофестиваля «МОЛОДОСТЬ» Гран-при получил украинский фильм «СЧАСТЬЕ МОЕ» режиссера Сергея ЛОЗНИЦЫ. С той поры, как кинофестиваль стал международным, в его конкурсной программе полнометражных фильмов картин украинских режиссеров было, раз-два, и обчелся. А точнее – за 20 лет отборочная комиссия смогла отобрать на конкурс лишь три работы: «Мойщики автомобилей» Владимира Тихого, «Мамай» Олеся Санина и «У реки» Евы Нейман. И это тоже был некий прорыв, хотя ни одним из работающих на фестивале жюри эти фильмы не были отмечены.

И вот в юбилейный год такой подарок – появился фильм (правда украино-германо-бельгийского производства), который не только был способен соперничать с сильной, как всегда, подборкой зарубежных лент, но с самого начала «потянувший» на фаворита фестиваля.
С одной стороны, это уменьшило интригу, потому что отпал вопрос, кто окажется лучшим среди равных – в этом году подборка картин была достаточно ровная. С другой – усилило любопытство, действительно ли фильм Лозницы настолько значителен?

Об особом месте, которое занял фильм Лозницы в конкурсной программе фестиваля, свидетельствовало многое. Во-первых, разговоры. Те, кто видел ленту на других фестивалях (в Каннах, Карловых Варах, Торонто, Нью-Йорке, Гамбурге и на Кинотавре в Сочи), твердили, что картину надо обязательно посмотреть, что это выдающийся фильм.
Сам генеральный директор «МОЛОДОСТИ» Андрей Халпахчи в интервью «Газете по-киевски» от 15 октября (практически за неделю до открытия фестиваля) на вопрос, что стоит посмотреть на «МОЛОДОСТИ», назвал фильм Лозницы. Интерес к фильму подогрел один из почетных гостей фестиваля знаменитый режиссер и директор Мосфильма Карен Шахназаров, заявив, на пресс-конференции, что, как глава жюри на Кинотавре, он голосовал против фильма Лозницы, объявив его антирусским.
Более того, в программе фестиваля значилось, что картина «Счастье мое», показ которой в конкурсе полнометражных фильмов был назначен на 29 октября, будет демонстрироваться в кинотеатре Киев (основной к/т, где в трех кинозалах проходил фестиваль) не на одном, как все прочие конкурсные картины, а на пяти сеансах. Такое я наблюдала лишь однажды, когда в конкурсную программу фестиваля был включен фильм Олеся Санина «Мамай» (он шел одновременно в двух залах Дома кино). На него тогда делалась большая ставка. Была надежда, что на Международном кинофестивале в Украине Гран-при получит украинский фильм. Но надежде не суждено было оправдаться. Гран-при в тот год взял российский фильм «Старухи».
На этот раз все вышло прекрасно. И картина, действительно, оказалась достойной высшей награды фестиваля «МОЛОДОСТЬ» – «Скифского оленя».

В общем, на эту тему обычных для кулуаров дебатов не возникало. Дебаты, выросшие до скандала на проводимом на фестивале «круглом столе», посвященном развитию и перспективам украинского кино, коснулись другого вопроса: можно ли с чистой совестью считать фильм украинским.
С формальной стороной все ясно. Любая страна, внесшая деньги на производство фильма (хоть 5 -10 %), имеет право считать его своим. Какой же расклад мы имеем в действительности? Львиную долю денег внес продюсер с немецкой стороны Хейно Декерт. Украинскую сторону представлял известный украинский продюсер Олег Кохан. То, что он частично рассчитывал на поддержку Министерства Культуры Украины, наложило на съемочную группу некоторые обязательства. В частности, съемки должны были проводиться в Украине. Они и проводились на Черниговщине, хотя по сюжету фильма действие его происходит где-то в российской глубинке, куда попадает герой фильма – водитель грузовика. (Кстати, деньги от Министерства культуры Украины так и не поступили).

Теперь об авторе фильма. Удостоенный многих наград, в том числе на престижных международных фестивалях, документалист Сергей Лозница родился в 1964 году в Белоруссии. Однако вырос в Киеве. Окончил Киевский политехнический университет (инженер-математик). Работал в Киеве в НИИ кибернетики. В 1991 году поступил во ВГИК, окончил в 1997. Последние годы живет в Германии. «Счастье мое» – его дебют в игровом кино.
Словом, уже не говоря о финансовой стороне вопроса и месте съемок, можно смело сказать, что Сергей Лозница – человек в Украине не случайный. Что касается того, что сюжет фильма разворачивается в России, то в наше время копродукций – не это главное. Впрочем, место действия никогда не было определяющим. Иначе фильм «Встреча на Эльбе» следовало бы считать германским, а сериал о Шерлоке Холмсе – английским.

Что же касается мнения, что фильм получился антирусским, то страшная действительность русской глубинки, где ходят практически зомбированные отморозки, где царствует беспредел людей в милицейских и прочих погонах, могла с таким же успехом быть действительностью и украинской. Лично я еще во время просмотра вспомнила, что в интернете прочитала о ряде вопиющих фактов гибели в райотделах милиции задержанных людей. Я поискала в интернете эту страшную хронику и вот что нашла. Почти одновременно с премьерой фильма на Каннском фестивале в одном из отделений милиции в Киеве погиб студент Игорь Индило. Где-то через месяц в другом отделении милиции в том же Киеве повесился 25-летний наркозависимый Дмитрий Ящук, который проходил по делу о превышении полномочий милицейскими служащими. Следующей жертвой стал в Вышгороде отец трех детей Виктор Маяченко, во Львове после ночи в милиции умер мужчина, на теле которого была зафиксирована 51 травма. Харьковщина, Одесса и другие города тоже фигурируют в этом вопиющем списке. Сам же Лозница, отвечая на вопросы журналистов, заметил, что действие фильма могло происходить и в Белоруссии, и в Украине... Однако задумка картины родилась тогда, когда он ездил по российской глубинке…

Во всяком случае, история молодого парня, заблудившегося на проселочной дороге, попавшего в глухомань из которой нет выхода, ограбленного, избитого, потерявшего память, не более антирусская, чем истории, рассказанные в таких российских фильмах, как «Волчок» Сигарева, «Бубен-барабан» Мизгирева или «Однажды в провинции» Шагаловой.
Лозница снял свой фильм в документалистской манере, снимая камерой «с рук» без штатива. При этом и манера освещения, использованная при съемках, тоже приближает фильм к документальному. И дело здесь не в том, что картину делал режиссер-документалист, а в том, что, как он сам несколько раз подчеркнул, его целью было снять фильм-предупреждение. Предупреждение о том, что ЗЛО возвращается ЗЛОМ.

В финале картины несчастный, потерявший память парень, случайно завладевший пистолетом, расстреливает и «винных», и «невинных». И если его первый выстрел в бандитствующих гаишников вызывает в зале аплодисменты, на втором – аплодисменты становятся пожиже, а после следующих выстрелов наступает напряженная тишина. Шок!
Картину следует воспринимать, как притчу. Ведь не просто так в начале пути к герою в кабинку грузовика подсаживается какой-то невесть откуда взявшийся старик и рассказывает свою историю о том, как его, молоденького лейтенанта, возвращавшегося с фронта, нагло ограбил на вокзале полковник-комендант. Он застрелил мародера, но с тех пор скитается по земле без имени…

Конец фильма, когда парень уходит в никуда, возвращает нашу память к этому эпизоду. Таких «закольцованностей» в картине много. Поэтому и конструкция фильма сложная. То и дело зритель переносится из дней сегодняшних то в первые месяцы войны, то в 45-й год. Не всегда можно сразу увидеть прямую связь между событиями прошлыми и сегодняшними. Ее скорее ощущаешь, как некую неразрывность временных связей. Интересно, что сам Лозница в одном из интервью сказал, что и сегодня наши страны до сих пор ситуационно и морально находятся на уровне 17-го года.
Хотела бы остановиться еще на одном моменте. В картине есть эпизод 1941 года, когда в дом к вдовствующему учителю, живущему с маленьким сыном, приходят два окруженца. Учитель кормит, поит солдат, устраивает их на ночлег, но отказывается идти воевать с немцами: во-первых, потому, что ему нужно еще «поднимать» маленького сынишку, во-вторых, он чувствует, что не способен убивать, а в третьих, «Немцы – культурная нация. Откроют здесь в глуши школу, и снова можно будет учить детей». Обозлившись, солдаты, уже хлебнувшие фунт лиха на войне, зверски убивают хозяина, грабят дом и уходят, оставив на произвол судьбы малыша. Но зло возвращается злом. Мальчик, потерявший способность говорить и выросший в местного дурачка, – это один из тех, кто нападает с целью ограбления на героя фильма, искалечив и его жизнь.

Я упоминаю об этом эпизоде, так как на встрече с Лозницей прозвучала реплика, что немецкая сторона решила продюсировать фильм из-за фразы «немцы – культурная нация». Это мнение прозвучало и в ряде печатных материалов, хотя немецкий продюсер заверил, что немецкая культура в рекламе не нуждается, и свои деньги немецкие продюсеры вкладывают тогда, когда предвидят коммерческий успех фильма и уверены в художественных достоинствах проекта. Я же хочу добавить, что мне самой в свое время не раз приходилось слышать горькие воспоминания о людях, твердивших, что «немцы – культурная нация», и поэтому оставшихся на оккупированных территориях. Свою жизнь эти люди закончили в гетто или лагерях смерти.
Я много места уделила фильму-победителю фестиваля не только потому, что он победитель, а потому, что этот непростой фильм требует большого разговора.
Как уже было сказано выше на кинофестивале «МОЛОДОСТЬ» работают несколько жюри. Это головное – международное жюри, в этом году его возглавлял французский режиссер и художник Марк Каро. Это жюри международной федерации кинопрессы – FIPRESCI. Это жюри международной федерации киноклубов – FICC, это экуменическое жюри. И самое большое по составу жюри – зрительское, то есть все зрители.

Есть и еще два жюри. Одно появилось сравнительно недавно, но стало уже традиционным. Это жюри конкурса Sanny Banny (Солнечный Зайчик), оно судит фильмы, в которых есть гей-лесбийская тематика. И жюри параллельного конкурса украинских фильмов, так называемая Украинская панорама.
Как же распределились награды в нынешнем юбилейном году.
Начну со студенческих фильмов. Кстати, именно конкурс дебютных студенческих работ в сочетании с конкурсами дебютных фильмов в коротком и полном метре делают Международный кинофестиваль «МОЛОДОСТЬ» (с учетом его масштабности) уникальным. Но так уж повелось. Ведь фестиваль вырос из конкурса студенческих работ, созданного 40 лет назад по инициативе тогдашнего секретаря СК Украины Николая Мащенко. Конкурс вскоре перерос в фестиваль. А через 20 лет кинофестиваль «Молодость» стал международным фестивалем дебютных фильмов, и в этом статусе был зарегистрирован Всемирной Ассоциацией кинопродюсеров (FIAPF). Но, как уже было сказано, хотя фестиваль вырос из детских, точнее, студенческих, штанишек, он остался верен заложенной изначально программе.

Приз за лучший студенческий фильм «Я, Гельмут» Международное жюри присудило Николасу Штайнеру (Германия). Жюри нашло нужным выделить еще одну студенческую работу – ленту Шимлера Балинта «Вот и я» (Венгрия). К фильму Балинта не осталось равнодушным и жюри Международной федерации киноклубов (FICC).
Приз за лучший короткометражный фильм (а призы имеют и материальное выражение) головное жюри разделило между британцем Роулендом Джобсоном «ДевушкаКакЯ» и француженкой Элеонор Пурья «Угнетенное большинство»
Главные призы жюри киноклубов и экуменического жюри совпали с симпатиями зрителей. Ими был награжден немецкий режиссер Петр Люшов за короткометражный фильм «Маленький нацист», рассказывающий, как во время празднования Рождества приходит понимание вины.
И опять-таки, к удовольствию фестивальной неравнодушной публики FICC специально отметила забавный, но с явным подтекстом, короткометражный фильм итальянца Паоло Сассанелли «Война», нарочито снятый им в духе неореализма.
Экуменическое жюри не прошло также мимо полнометражного фильма «Чужая» режиссера Фео Аладага (Германия), получившего в рейтинге зрительских симпатий чуть ли не второе место после «Звуков шума».

«Чужая» – это трагедия. Молодая женщина-турчанка сбегает с маленьким сыном из Турции от мужа-деспота к родителям, живущим в Германии. Но родители не принимают ее. Ее поступок позорит их в глазах турецкой диаспоры. Чашу терпения переполняет то, что молодая женщина находит защиту у немецких властей. Чтобы спасти семью от позора, старший брат героини решается на убийство, но по неосторожности убивает не сестру, а ее малыша.
В студенческих и короткометражных показах украинских картин в этом году было совсем немного – всего пять. Один из них – короткометражный фильм Юрия Ковалева «Последнее письмо» – был отмечен дипломом экуменического жюри. Но, как уже было сказано, одновременно с основным конкурсом на фестивале шел параллельный конкурс «Украинская панорама». Главный приз «Панорамы» получила картина Д. Тяжлова «Я памятник себе…». Поощрительные дипломы получили Д. Онищенко – за лучшую режиссуру – фильм «Собаки города Киев», и Ю.Жительна – за лучшую женскую роль в картине «Чешки» (имеются в виду танцевальные тапочки).
Но вернемся к конкурсу полнометражных фильмов. Итак, Гран-при и Международное жюри присудило фильму «Счастье мое», и Сергею Лознице была вручена статуэтка «Скифского оленя» и 10 000 долларов. Кинолента Лозницы была также отмечена международной федерацией кинопрессы FIPRESCI.

Приз за лучший полнометражный игровой фильм (это второй по значимости приз фестиваля) и одновременно приз зрительских симпатий получила комедия Ула Симонссона и Йоханнес Штерне Нилссон «Звуки шума» (Швеция, Франция).
Назвать этот фильм музыкальным язык не поворачивается, хотя речь идет о музыке, и она порой в картине звучит. Но, в основном, звуки «музыки» группа из пяти барабанщиков и их одержимой предводительницы извлекают из всего, что способно как-то звучать: из пожарной сигнализации (результат – затопление помещения театра), из вздутого живота пациента больницы… Для исполнения «симфонии города» подходят и бульдозеры, и экскаваторы, рев которых срывает концерт, идущий в консерватории и т.д. Герой фильма – инспектор полиции, которого родители-музыканты назвали в честь Моцарта Амадеусом, музыку не понимает и не любит, в отличие от своего брата – знаменитого дирижера с прозаическим именем Оскар. Амадеус охотится за музыкальными террористами и… влюбляется в их предводительницу.
Фильм «берет» зрителей не сюжетом - достаточно банальным, не актерской игрой – довольно невыразительной, а изобретательностью режиссера, выискивающего для своих героев нетривиальные возможности добывания звуков. Например, для финала симфонии героине понадобилась вся электрическая сеть большого города. Кадры получились очень эффектными. Тогда в чем же банальность сюжета, если персонажи поступают «нетривиально». Безусловно, извлечение звуков из раздутого чрева больного – ситуация нестандартная. А банальность кроется в противопоставлении классической музыки не классической – современной. Такой сюжет эксплуатировался не единожды. Достаточно вспомнить комедию А. Ивановского «Антон Иванович сердится» (1941 г.) с Л.Целиковской, П.Кадочниковым и С. Мартинсоном.

Пошло ли Международное жюри на поводу у зрителей, устроившим фильму бурные овации?.. Не думаю. Скорее, сработало другое. Очень уж безрадостную картину жизни показали в большинстве своих фильмов дебютанты. «Звуки шума» после сорока пяти печальных студенческих и короткометражных конкурсных фильмов и шести полнометражных, прошедших до показа этой ленты, были как глоток воздуха.
Правда, среди тринадцати полнометражных фильмов в конкурсе был еще один, который вызвал только положительные эмоции. Это датская лента «Хуан», представляющая постмодернистскую версию «Дон Жуана» Моцарта – режиссер Каспер Хольтен. Гениальная музыка, замечательные голоса, блестящее исполнение, остроумный современный текст, органично ложащийся на музыку Моцарта. И что совсем необычно, литературно выверенные титры...

Следующий из призов головного жюри – приз им. Ива Монтана за лучшую актерскую работу получила мексиканская актриса Моника Дель Кармен, сыгравшая главную роль в фильме Михаэля Рове «Високосный год». Сюжет фильма садомазохистский. Если исходить из постановления, вынесенного Комитетом по нравственности и морали Украины, которое позволяет разграничить эротику от порнографии по процентному содержанию откровенного секса на экране (до 50% или выше), то фильм – явная порнография. Если исходить из контекста, то – это драма, но с огромной долей эротики. Но, в любом случае фильм сильный, берущий за душу безысходностью одиночества, когда единственным выходом из него представляется смерть от руки садиста во время полового акта. Финал, правда, обнадеживает: заканчивается день 29 февраля, любовник-садист «испаряется», а дальше март – весна, и на заставке календаря – солнце. А в общем, фильм странный, и странно, как он мог родиться и пользуется успехом в такой католической стране, как Мексика.
И, наконец, конкурс Sanny Banny. Главный приз поделили меж собой М.Шток за картину «Письмо отцу» (Германия) и датчанин Н. Доната за документальный фильм «Братство». Диплом жюри получил американский режиссер Брюс Ля Брюс за ленту «Зомби из Лос-Анджелеса».

Немного о других полнометражных фильмах конкурсной программы.
Как уже было сказано выше, большинство конкурсных фильмов оказались достаточно трагическими. Ряд трагических сюжетов в конкурной программе полнометражных фильмов открыл фильм грузинского режиссера Левана Когуашвили «Гуляки». С моей точки зрения, аутентичное название фильма «Уличные парни» было более удачным, так как оно как бы восходило к тем, кто когда-то был одной из визитных карточек Тбилиси – Тифлиса 19-20 вв. А именно, к уличным парням – кинто (вспомните «Хануму» в постановке Георгия Товстоногова и интермедии с парнями в черном). Нынешние кинто – это люди, выброшенные за борт жизни сложившейся экономической ситуацией. Среди них и герой фильма, опустившийся наркоман, однако сохранивший благородные понятия о чести. Когда перед ним встает дилемма: предать или уйти из жизни, он предпочитает последнее.
Фильм снят и сыгран в лучших традициях грузинского кино времен СССР. Гуга Катетишвили, исполнивший главную роль в фильме, мог бы вполне оспорить у Моники Дель Кармен приз Ива Монтана.
Кстати, и прошлогодний грузинский фильм Георгия Овашвили «Другой берег» подтверждает, что грузинское кино умирать не собирается. Это видно даже по конкурсной студенческой работе Вако Киркитадзе «Сентябрь» о русско-грузинской войне. Фильм не отмечен призами, но нашел отклик у зрителей.
А вот российский фильм «Другое небо», снятый грузином Дмитрием Мамулия, не несет в себе черт грузинского кино, но отличается по киностилистике и от современного российского кинематографа. Весь фильм снят на длинных планах и с полным пренебрежением к мотивациям героев, к их прошлому и будущему. Сам Мамулия подчеркивает, что для него в фильме главное не люди, а среда. Героя фильма играет выдающийся французский актер Хабиб Буфарес, умеющий держать многозначительные паузы на длиннющих планах. Содержание фильма: мужчина с маленьким сынишкой едет в Россию на поиски жены, отправившейся туда на заработки. Жену он находит, но малыш погибает. «Поиски всегда связаны с потерями, чтобы что-то найти, надо что-то потерять, за все приходится платить», – пояснил Мамулия концепцию своего фильма и привел примеры из классики: Орфей и Эвридика, Данте и Беатриче…

Не прибавил зрителям хорошего настроения и фильм Рейнаута Урлеманса «Пришла женщина к врачу» (Голландия). Отлично снятая и сыгранная душераздирающая история вызвала такие потоки слез, что за ними стал незаметен назойливо гламурный блеск каждого кадра. В фильме есть все: любовь, преданность, измены, поиски утешения на стороне, постепенное умирание и, наконец, эвтаназия. Все это на фоне роскошных пейзажей и интерьеров. Но крепкий сценарий и психологическая оправданность поступков героев выводят этот фильм на довольно высокую планку.
В фестивале, как всегда, участвовали фильмы востока. Если иракская лента Эбрагима Саиди «Манду» о поисках курдской семьи своего места на родине, не произвела особого впечатления, то иранский фильм Надира Т. Хомаюна «Тегеран» оказался по-настоящему увлекательным. Таким его сделало то, что в основу фильма лег профессионально крепко сработанный сценарий, да и режиссерская работа оказалась вполне ему адекватной. По этому поводу вспоминаются слова Кшиштофа Занусси: «В фильме главное – хорошо рассказанная история» и слова Романа Балаяна: «Режиссер – это состояние души, а сценарист – это профессия». Пересказывать фильм нет смысла, слишком много перипетий в нем. Одно могу сказать, зло побеждено, хотя главный герой в финале умирает, не вынеся напряжения борьбы.

Каждый год, просмотрев программу МКФ «МОЛОДОСТЬ», я с удивлением обнаруживаю некую тематическую тенденцию у конкурсантов. Словно темы витают в воздухе. Отборочная комиссия клянется, что они ни при чем. Но, несколько лет назад все конкурсанты вдруг озаботились жизнью стариков, год назад всех волновали судьбы детей (я даже свою статью озаглавила «МКФ «Молодость» и доктрина Достоевского»). А было и так, что все фильмы взывали к толерантности.
В этом году почему-то возникла тема самосуда. При этом не только, как суда Линча, но и самосуда в смысле самоосуждения. Тема, конечно, щекотливая. Если в студенческом фильме Габриеля Гоше «Эффект домино» (Германия) в результате самосуда, основанного на шовинистских настроениях, гибнет молодой ни в чем не повинный человек (действия фильма происходит где-то в Латинской Америке ), то в венгерской полнометражной картине Арона Матьяшши «Потерянное время» убийство мерзавца, изнасиловавшего психически неполноценную девушку, не вызывает возмущения .

Совсем другой масштаб приобретает проблема самосуда в превосходной ленте-триллере польского режиссера-документалиста Кшиштофа Лукашевича «Линч». «Линч» – это дебют Лукашевича в игровом кино, но сюжет пришел к нему из документалистики. В некой польской глубинке жителей окрестных сел терроризирует старый бандит. Он калечит, издевается, грабит, может и убить, и нет на него управы. Обращения в милицию ничего не дают. Медэксперт выдает откровенно издевательские ответы. Опасаясь за жизнь близких, четверо братьев избивают бандюгу до полусмерти. Добивает его случайно нашедший живучего старика тесть одного из братьев – отец героини фильма. Милиция тут же арестовывает братьев и вместе с ними мальчишку, нашедшего убитого. Молодой талантливой адвокатессе удается выиграть дело, доказать, что братья старика не убивали, а только избили в целях обороны близких, поскольку милиция умыла руки. Им дают срок условно, а мальчишку оправдывают. Однако прокурор подает апелляцию. «Четверо на одного старика, ему же 61 год, а они с лопатами и дубинками». На судей, не видевших старика «в деле», речь прокурора производит огромное впечатление. Братья опять оказываются за решеткой. Хотя о мальчишке больше нет речи, но он, испугавшись, что снова окажется в тюрьме, где его избивал следователь и изнасиловали сокамерники, бросается с моста. Перед героиней фильма встает дилемма. Она одна знает, что бандита добил ее отец. Если она расскажет об этом, ее мужу и остальным зачтут то, что они уже отсидели и отпустят, но отец – старый и больной человек – получит 10 лет. Если нет, то на больший срок сядут муж и его братья. Она делает выбор в пользу мужа. Но тут вмешивается общественность и президент Польши. Действия братьев квалифицируют как необходимую оборону. Начальник милиции идет под суд за неоказание помощи (хотя он и просил более высокую инстанцию разрешить снять один наряд с праздника и направить на помощь селянам, но ему отказали), а против героини фильма возбуждают дело о якобы ложных показаниях против отца.
Я подробно рассказала об этом фильме не только потому, что он на всех произвел огромное впечатление (Польша, как и Грузия не сдает своих позиций), но в нем есть некая перекличка с картиной Лозницы. И дело не только в том, что герой картины «Счастье мое» в конце устраивает свой суд, праведный или неправедный. Не только в том, что в обоих фильмах милиция далеко не на высоте – в Польше она бездействует, в России люди в погонах оказываются похлеще бандитов. Но в обоих фильмах есть желание автора показать жизнь в глубинке, людей оторванных от «большой» жизни, людей захолустья. В обоих ЗЛО порождает ЗЛО.

Последнее время, как грибы после дождя вылезают на поверхность суеверия. Люди внезапно решили, что празднование своего сорокового дня рождения считается опасным. Смешно и дико. Представьте себе, что решили бы отменить в этом году такое событие, как Международный кинофестиваль «МОЛОДОСТЬ», только потому, что в этом году ему исполнилось 40!
Но, к счастью, в дирекции МКФ «МОЛОДОСТЬ» суеверных людей не нашлось, и юбилейный XL Международный кинофестиваль «МОЛОДОСТЬ» состоялся.
Если бы на юбилей «МОЛОДОСТИ» съехались все «дети» фестиваля, то получился бы грандиозный кинофорум. Ведь на «МОЛОДОСТИ» дебютировали Владимир Бортко («Канал»), Иван Миколайчук («Вавилон ХХ»), Бруно Дюмон («Жизнь Иисуса»), Лукас Мудиссон («Покажи мне любовь»), Алексей Балабанов («Счастливые дни»), Валерий Тодоровский («Катафалк»), Алексей Герман-мл. («Последний поезд»)… А еще Франсуа Озон, Нана Джорджадзе, Денис Евстигнеев, Вадим Абдрашитов, Ираклий Квирикидзе, Эльдар Шенгелая…
Но собрать на День рождения всех «детей» «МОЛОДОСТИ» – задача трудная. Генеральному директору «МОЛОДОСТИ» Андрею Халпахчи удалось осуществить другую свою идею – во внеконкурсной программе были показаны тридцать полнометражных фильмов, призеров фестиваля – среди них ленты, получившие Гран-при, и ленты, отмеченные наградами жюри международной федерации кинопрессы (FIPRESCI). В свою очередь, французы предоставили семь короткометражных фильмов французских режиссеров, победителей разных лет на «МОЛОДОСТИ», в том числе фильм Франсуа Озона «Виктор».
Внеконкурсная программа фестиваля была насыщена событиями: тематическими программами, ретроспективами, мастер-классами и пресс-конференциями.

В первый же день журналисты смогли встретиться с Софи Марсо и Кристофером Ламбертом, которых вечером увидели в трогательной, отлично снятой и сыгранной мелодраме «Картахена». А на второй день состоялась интересная беседа с Лукасом Мудиссоном и незабываемая встреча с великой Фанни Ардан.
Из ретроспектив наибольший интерес представлял собой показ фильмов Эрика Ромера и документальный шоукейс США.

Итак, сороковой рубеж «МОЛОДОСТЬ» преодолела с успехом. Сорок оказалось счастливым числом. Недаром, после сорока лет странствий по пустыне Моисей привел свой народ в обетованную землю. Но достиг ли украинский кинематограф своей обетованной земли? Или, отбросив иносказанья, свидетельствует ли победа фильма Лозницы о том, что что-то изменилось в украинском кинематографе, что он поднялся на новую ступень?
К сожалению, нет. Слишком многое нужно сделать, изменить, перестроить … Во время уже упомянутого «Круглого стола» о перспективах украинского кинематографа рассматривались разные модели процесса киноиндустрии. Много говорилось о государственном финансировании и альтернативе ему – продюсировании (хотя государство – это тот же продюсер). Говорилось, о значении доли копродукции в развитии кинематографа Украины.
Но одно было совершенно ясно: как ни прекрасно то, что на ХL МКФ «МОЛОДОСТЬ» победил украинский фильм, но как одна синица не делает погоды, так и один Лозница не сделает погоды в Украинском кинематографе.